Рецензия на фильм Врата рая
Врата рая интересные факты о фильме
(7 место в рейтинге самых провальных фильмов)
Жанр: драма/вестерн
Режиссер: Майкл Чимино
В главных ролях: Крис Кристоферсон, Кристофер Уокен, Джефф Бриджес, Мики Рурк, Виллем Дефо
Затраты: $ 44 000 000
Сборы: $ 3 000 000
Ад Майкла Чимино"
«Война округа Джонсон» - это вполне реальное событие, которое произошло в конце 19-го века в штате Вайоминг, что на американском западе – ассоциация скотовладельцев при попустительстве властей устроила массовое убийство нищих фермеров-конокрадов, а те, видя, что терять нечего, перешли в контратаку. Жуткие и трагические дни, наполненные самыми настоящими военными действиями, когда не брали пленных и устраивали смертельные осады обреченных. Но действия эти происходили не между двумя воюющими государствами – так зарождалась Америка, чтобы стать той страной, какой она является теперь.
Майкл Чимино, снискавший себе громкую славу после оскароносного триумфа фильма «Охотник на оленей»(1978) с Робертом Де Ниро и Кристофером Уокеном (довольно странного, хотелось бы отметить), размахнулся не на шутку: он решил создать эпическое кинополотно, которое бы во всей полноте отразило драматизм и противоречивую сущность тех страшных событий. Неожиданно следующие два года съемок сами стали страхом и ужасом.
Начиналось все вполне бодро: Майкл Чимино, будучи суперзвездой после своих пяти (!) Оскаров, получил от студии United Artists полный карт-бланш на дальнейшую деятельность. Это означало абсолютную свободу выбора темы, сценария, подбора актеров и места съемок, а самое главное – неограниченный (конечно, не слишком дикий) бюджет. Не страдающий от излишней скромности Чимино (а если говорить прямо, невероятно высокомерный эгоцентрист, который после своих Оскаров превратился и вовсе в полубога в своих глазах) взял компанию United Artists, и вывернул ее наизнанку.
Тогда, на рубеже 70-х и 80-х годов нравы в Голливуде были не в пример нынешним. Это теперь отслеживают поведение своенравных режиссеров и опутывают их кучей договорных обязательств по рукам и ногам. В те времена все было много проще, и немало миллионных контрактов заключалось при помощи простой доброй воли и сердечного рукопожатия. Так что Чимино на съемках своих «Врат рая» мог делать все, что его душеньке угодно – продюсеры доверяли ему на сто процентов. Не пройдет и полугода, как они горько об этом пожалеют.
Чимино рьяно взялся за дело. Целый город был построен в пустыне. Тысячные костюмированные массовки еженедельно нанимались и увольнялись, чтобы набрать «более аутентичных». А когда приступили к самим съемкам, все вокруг буквально схватились за голову…
Это был единственный фильм в истории, каждая сцена которого снималась по 50 (пятьдесят. ) раз, чтобы перфекционист Чимино потом мог выбрать из полусотни отрезков «идеальный». Это был единственный фильм, при съемках которого так беспощадно обращались с актерами и животными (как минимум 5 погибших лошадей, несколько десятков случаев увечий людей, в том числе тяжелых), так бесцеремонно портили государственное достояние (национальный парк Глэсир был изуродован). И это был единственный фильм, при съемках которого ничего не могли поделать с самодуром в режиссерском кресле.
Чимино не слушал никого. Со своими «50-ю дублями» он растворил в пространстве выделенные одиннадцать с половиной миллионов долларов (при изначально утвержденных семи) в первые же месяцы работы, и бесцеремонно потребовал добавки. Продюсеры дали еще. Потом еще. Потом они взмолились о пощаде: расходы выросли до астрономической по тем временам суммы в 30 миллионов, а картина, казалось, была так же далека от завершения, как полтора года назад. Чимино снимал и снимал… Он был словно злой рок, нависший над головами тысяч несчастных, втянутых в изуверский мегапроект, что наложило на весь фильм некую печать безысходности.
Перед монтажом было отснято четыреста километров пленки – несколько десятков бобин, из которых предстояло сотворить что-то хотя бы отдаленно похожее на фильм для широкого просмотра. И вот тогда-то прогремел гром, который разразил на месте и самого Чимино и компанию United Artists… Фильм вышел в метражом в пять с половиной часов. Пять с половиной! Но не это было самое страшное. Хуже всего было то, что его можно было смотреть только в таком состоянии.
Это странное противоречие между длиной фильма и требованиями публики к популярному кино (стойкость мочевого пузыря среднего зрителя, как тогда шутили) уничтожило проект на корню. Из такого колоссального количества материала можно было сделать целую трилогию, но создатели непременно намеревались выпустить этого колосса на глиняных ногах в целом виде. Ноги не выдержали и подломились.
Итог получился вполне закономерным: режиссерскую версию длиной в полдня в прокат пускать нельзя, а обрезание калечит все естество к черту. Иного результата, кроме как абсолютный провал, не могло быть по определению.
У Чимино были еще кое-какие творческие конвульсии напоследок, но это была агония. Неоднократное сокращение длительности фильма все только усугубило – от картины осталась нарезка из планов, втыкающихся друг в друга этакими уступами – действие не текло плавно, а скакало по трамплинам. Но если бы сам фильм был безупречен! Ничего подобного.
Во-первых, Изабель Юппер, игравшая Эллу Уотсон, постоянно раздевается догола. Ни с того ни с сего. Вот только что она сидела вполне себе одетая, и раз! Голая задница в кадре. Спустя некоторое время опять – стоит у зеркала, и фьють! Снова совершенно голая. Купается в речке, все чинно-благородно, и опять снова здорова – абсолютно голая, во весь кадр, да еще и добрых полминуты подряд… Что Чимино хотел выразить этими эротическими вольностями? Да, профессия у героини была из разряда древнейших, но надо же и приличия знать.
Та же бескомпромиссность в жестокости сцен. Это ужас. Готовься, бедный зритель: в кадре не только вышибают мозги, здесь еще и коровьи потроха берут в охапку, нежно прижимают к животу и валят в таз средним планом. Это, вроде как, для натуралистичности. Спасибо большое, Майкл, удружил. Вам интересны коровьи потроха? Спешите видеть. Сразу после сцены с ними вы увидите потроха человечьи.
Батальные сцены из разряда тех, при которых людям отрывает головы, и обнаруживают это только при уборке реквизита. Неудивительно, что лошади ломают ноги, если их загоняют в грязь вместе с телегами в количестве двух десятков штук на полном ходу! Пыль столбом, все несутся не разбирая дороги, кто-то грохается с лошади и теряет сознание, а теперь помножьте ЭТО на пятьдесят дублей, и вы поймете, что такое ад на земле.
Горе и страдание тут в каждом кадре. Безысходность полнейшая. Нудная подача действия. Изуверская жестокость. Уже упомянутый монтаж с целыми важнейшими сценами, отправившимися в мусорное ведро. В оригинальной версии одна финальная битва длилась полтора часа – как нормальный фильм… Иногда создается впечатление, что у режиссера поехала крыша. По крайней мере, он был единственным, кто так делал кино. Почему-то все остальные снимают совсем иначе. И это не та особенность режиссера, которая называется уникальным почерком, это уже что-то другое, от чего хочется держаться подальше. А тут еще в каждом кадре эти русские иммигранты с корявым произношением, которые и в «Охотнике на оленей» мозолили глаза – за что режиссер-итальянец их любит. Или он так создает «иностранный» колорит?
Демон неба сломал Чимино рога гордыни. После всего того кошмара, что учинил этот супермегарежиссер, ему пять лет подряд потом не позволяли кино снимать (и удивительно, что вообще позволили). Но все равно больше ничего серьезного он не сделал. United Artists загремела в тартарары, и только усилиями купившей ее MGM спустя какое-то время продолжила работу. Можно добавить еще только одно: побольше бы режиссеров, хороших и разных, но только не таких микрогитлеров. Их нельзя допускать до командования чем-либо крупнее маленькой забегаловки. И боже храни его подчиненных! Он умеет ходить по людям.
"
