Технологии
Как снимали фильм «Девушка, которая застряла в паутине» Стиль, грим, костюмы и трюки
Читатели всего мира сделали «Миллениум» одной из самых успешных книжных серий в новом веке. Экранизации только усиливали интерес аудитории к первоисточнику. Поэтому когда в 2015 году Давид Лагеркранц выпустил свой роман «Девушка, которая застряла в паутине», Sony Pictures сразу же объявила, что займется экранизацией.
Режиссер Федерико Альварес начал работать над дизайном фильма ДЕВУШКА, КОТОРАЯ ЗАСТРЯЛА В ПАУТИНЕ задолго до того, как художники предоставили ему первые наброски. В закадровую команду он пригласил специалистов, с которыми работал прежде над хоррором ЗЛОВЕЩИЕ МЕРТВЕЦЫ: ЧЕРНАЯ КНИГА и триллером НЕ ДЫШИ – оператора Педро Луке, дизайнера костюмов Карлоса Розарио и композитора Роке Баньоса.
«Мы с Федерико познакомились, когда нам было по 20 лет, – вспоминает Педро Луке, который входил в операторскую группу на съемках фильма ЗЛОВЕЩИЕ МЕРТВЕЦЫ: ЧЕРНАЯ КНИГА и сам занял место за камерой на съемках триллера НЕ ДЫШИ. – Мы практически одновременно начали работать в кинематографе: он был монтажером, а я – помощником оператора. У нас схожий кругозор, мы любим одни и те же фильмы. Он подлинный гений, я очень люблю смотреть, как он работает. Федерико всех нас воодушевлял, задавал стимулирующие к творчеству вопросы, заставлял нас думать. В процессе творческого поиска неожиданно находится решение, как сделать ту или иную сцену лучше».
Луке и Альварес хотели подчеркнуть уникальность героини не только диалогами, но и дизайном, и операторской работой. «Камера должна рассказывать историю и раскрывать характеры персонажей, – убежден оператор. – Многое зависит от локаций, гардероба, освещения, ракурсов съемки, контраста. Некоторые сцены будут крайне экспрессивными, почти шокирующими. В заснеженных экстерьерах мы часто делали акцент на глазах Клер – они очень выразительные, в них читается целая буря эмоций».
«Мы с Педро любим работать на контрасте, – признается Альварес. – У киношников есть такая поговорка: «Снимай любовные сцены, как сцены смерти, а сцены смерти – как любовные». Иными словами, жестокость и негатив надо делать красивыми, а красоту показывать в негативном свете. Я стремился быть непредсказуемым, чтобы вызвать у зрителей реакцию недоумения. Фильм будет держать зрителей в постоянном напряжении, потому что на экране будет происходить совсем не то, к чему они будут готовы, а кардинально противоположное. Я считаю подобные сюрпризы своим долгом рассказчика. Если аудитория сможет предугадать, что произойдет в следующей сцене или как это будет выглядеть, значит, я потерпел неудачу».
Разумеется, удивлять зрителей очень важно. Однако в случае с Лисбет Саландер Альваресу пришлось более тщательно работать над внешностью героини, чтобы угодить ожиданиям фанатов. Отчасти по той же причине местом действия фильма был выбран Стокгольм, а Фой освоила шведский акцент.
Любой, кто хоть раз был в Стокгольме, не станет спорить с тем, что это один из самых красивых городов на планете. Однако Альварес и тут смог найти способ удивить зрителей. «Мы постарались показать Стокгольм таким, каким вы не ожидаете его увидеть, – объясняет режиссер. – В кадре не будет старых коттеджей в европейском стиле. Напротив, мы хотели показать современный мегаполис многонациональной Европы, и, надеюсь, нам это удалось. Тем более что у нас все персонажи были из разных стран мира».
Художник-постановщик Ив Стюарт была номинирована на «Оскар» за дизайн фильмов КОРОЛЬ ГОВОРИТ!, ОТВЕРЖЕННЫЕ и ДЕВУШКА ИЗ ДАНИИ. Специализируясь на исторических картинах, Стюарт не могла отказать себе в удовольствии поработать над современным фильмом. Кроме всего прочего, Стюарт была заинтригована жанром триллера. «Мы покажем и мрачную сторону Стокгольма, но, опять-таки, не так, как вы ожидаете, – продолжает Стюарт. – Я некоторое время провела в Стокгольме и могу сказать, что это замечательный город, очень теплый и дружелюбный. Мы же хотели показать холодный мир, в котором оказывается Лисбет, когда выступает против системы. Поэтому наша Швеция покажется зрителям более холодной и строгой, как монолитная ледяная стена. Любой человек на фоне такой стены покажется маленьким».
В работе над образом главной героини Альварес решил полностью довериться своим коллегам и, конечно же, Клер Фой, чтобы посмотреть, какой героиню видят они сами. «В своих фильмах я не слишком много внимания уделяю внешности персонажей, – объясняет режиссер. – Мне куда важнее внутренний мир героев, чем их внешний облик. Но тут без татуировок и пирсинга не обошлось».
Альварес решил, что фанаты франшизы должны узнать в Лисбет полюбившуюся героиню. «Для подавляющего большинства татуировка отождествляется с крайней степенью увлеченности, – говорит режиссер. – Когда что-то интересует тебя настолько, что ты хочешь оставить изображение на своем теле до конца жизни. Но лично для меня принципиальным было только то, что невозможно снимать фильм о «девушке с татуировкой дракона» без девушки с татуировкой дракона!».
«Тут мы столкнулись с некоторой неоднозначностью, – продолжает Альварес. – Книги были написаны в начале 2000-х, тогда было совсем другое время. Татуировка символизировала бунтарство, ты оставлял на теле отметину, которой заявлял, что отличаешься от других. Лисбет выглядела опасной анархисткой. Теперь же татуировки есть практически у всех, людей уже нельзя этим даже удивить, не то что шокировать. Действие фильма происходит в наши дни, поэтому мы стремились не столько шокировать зрителя образом героини, сколько выделить ее из общей массы людей».
Учитывая все это, над образом героини работали гример и визажист Хайке Меркер, дизайнер костюмов Эллен Миройник, которая занималась только гардеробом Лисбет, и, безусловно, сама Фой. Результаты совместного творчества критически оценивались Альваресом. «Сложность состояла в том, чтобы сделать что-то новое и необычное, подходящее Клер, но в то же время угодить фанатам, у которых есть свое представление и ожидания», – объясняет Меркер. Она начала работу с создания альбома с возможными вариантами образа героини. «В начале у нас было огромное множество вариантов, – вспоминает визажист. – Мы даже предложили выбрить половину головы и на бритую кожу нанести татуировку, однако в конечном итоге от этой идеи отказались. В результате героиня получила татуировки на шее, на лодыжке, на попе, на плечах, на руках татуировки складывались в предложение. Дракона мы нарисовали на спине».
«Мы долго ломали голову над тем, каким должен получиться дракон, – продолжает Меркер. – Где именно его разместить? Насколько большой должна быть тату? Нужно ли показывать размах крыльев или достаточно только одного крыла в профиль? Должен ли хвост обвивать тело?». Кроме того, были и некоторые технические сложности. В частности, «татуировки» должны были восстанавливаться каждый день. Даже когда большая часть вопросов была снята, по поводу отдельных элементов мы продолжали вести горячие споры. В частности, дебаты были вызваны положением головы дракона и различным дизайном крыльев.
Фой внесла свою лепту в работу над дизайном татуировок. Она отметила, что дракон должен как-то себя «проявлять», даже полностью скрываясь под верхней одеждой. «Я предложила рассмотреть драконов из скандинавского эпоса, – рассказывает Фой. – Я хотела, чтобы крылья дракона были у меня на плечах – создавалась бы иллюзия, что он двигает крыльями, когда я повожу плечами. Затем появилась идея, что дракон может изрыгать пламя, которое поднимается на шею».
За пирсинг Лисбет отвечал дизайнер костюмов Карлос Розарио. «Мне очень важно первое прочтение сценария, – признается он. – В тот момент я пока не связан ни видением режиссера, ни мнением актрисы, ни требованиями продюсеров. Есть только я и сценарий. Во время чтения я замечаю какие-то незначительные описания, которые помогают мне создать костюм. Это происходит как-то само по себе. Интуитивно чувствуешь энергетику и дух каждого из персонажей и понимаешь, какая одежда ему или ей больше подойдет».
Разумеется, это было только начало работы. «Мне было необходимо следовать эстетике Федерико, прислушиваться к пожеланиям актрисы, – рассказывает о дальнейшей работе дизайнер. – Это очень органичный творческий процесс, в котором от одного человека мало что зависит. Мне остается свести все пожелания к единому знаменателю».
Альварес предложил Фой самой выбрать, каким будет пирсинг ее героини. Режиссер хотел быть уверен, что вжившаяся в роль актриса сделает правильный выбор. «Кажется, мы собрали все клипсы, какие только можно себе представить, и разложили их перед Клер, – вспоминает Альварес. – Клер начала примерять их, а нам оставалось только следить за этим творческим процессом. Клипсы были самые разные – из разного материала, разных цветов и с разными украшениями, однако каждая несла в себе смысловую нагрузку».
Одним из самых запоминающихся элементов грима стала маска, в которой Лисбет предстает в начале фильма. «Мы перепробовали множество разных вариантов, – вспоминает Меркер. – Должна ли быть маска черной, или красной, или белой? На все лицо? На пол-лица? Только на глаза? Захватывать брови или нет? В конечном итоге мы остановили выбор на белом цвете, сходящем на нет по краям лица. Получилось очень органично, нетрудно было себе представить, как Лисбет наносила эту маску».
«Она хотела до смерти напугать того человека, – объясняет смысл грима Фой. – Маска была грубоватой, словно сделанной второпях. Она приложила все усилия, чтобы внушить оппоненту истинный ужас. В результате макияж чем-то напоминал боевую маску, словно заявляя, что шутки кончились».
Сильвию Хукс также ожидали метаморфозы, связанные с костюмами, прическами и гримом. «Когда мы видим ее впервые, она очень сексуальна, в коротком платье с практически открытой спиной, – говорит Розарио. – Платье должно было быть особенным из-за освещения в наполненной дымом комнате. Я выбрал материю под цвет кожи Сильвии и, кажется, угадал с выбором».
Фильм снят в черных, белых и красных тонах. «Черный ассоциируется с темнотой, белый – со светом и снегом, а красный – с капающей на снег кровью», – объясняет выбор палитры гример и визажист Хайке Меркер. Ничего удивительного в том, что в финале фильма героиня Хукс появляется в красном платье. Розарио разработал костюм героини с таким расчетом, чтобы актриса могла носить разные по высоте, но одинаковые по фасону туфли. Так ей было проще сниматься в динамичных сценах.
Вместе с Меркер Розарио работал над внешностью Камиллы. «Очевидно, что она должна была стать блондинкой, это было в сценарии, – говорит Меркер. – Но насколько блондинкой? Сильвия сама просила сделать ее пепельной блондинкой, почти альбиносом. Она также предложила отбелить брови и ресницы, насколько было возможно. Я подумала: «Почему бы и нет? Белый и черный цвета будут выгодно контрастировать в противостоянии двух сестер». Получился очень интересный образ, особенно вкупе с кроваво-красным костюмом». Меркер также создавала фальшивое шрамирование Камиллы.
Федерико Альварес стремился снять как можно больше трюков при помощи реальных эффектов, не прибегая к компьютерной графике. «Мы продумали несколько трюков, которых, как мне кажется, в современном кинематографе уже и не увидишь, – рассказывает режиссер. – Сейчас хромакей стал обычным делом на съемочной площадке. Мы делали все от нас зависящее, чтобы не поддаваться этой тенденции. Зато у нас в кадре появились потрясающие ландшафты».
Впрочем, Альварес не требовал от актеров ничего, что не был бы готов выполнить сам. «Я постоянно был на площадке во время всех поединков, – говорит он. – В каждой динамичной сцене я был рядом с камерой, на расстоянии вытянутой руки от актеров, и следил за каждым ударом. Это напоминало какой-то очень странный парный танец».
«Федерико спланировал практически все мыслимые трюки от А до Я, – улыбается координатор трюков Флориан Хотц. – Все они были очень гармонично вписаны в сценарий, и во время чтения я уже начал прикидывать, как мы будем делать тот или иной».
Альварес был нацелен на невозможное, и каскадерская группа не стала исключением. «В одной из сцен был довольно сложный трюк – два человека падают с пятиметровой высоты, приземляются на покатую крышу, прокатываются по ней около пяти или шести метров, затем пролетают еще три метра до земли и кубарем катятся вниз по холму, – вспоминает Хотц. – Я продумал, как поставить эту сцену и в каких местах ее можно было бы смонтировать вплоть до финального кадра. И тут Федерико спрашивает, нельзя ли снять эту сцену без склеек…».
«Признаться, поначалу я вообще сомневался в том, что это возможно, – признается Хотц. – Я сказал, что это надо обдумать. На протяжении двух дней у нас был настоящий мозговой штурм этой идеи. Впрочем, другого ответа Федерико от нас и не ожидал. Если бы я сказал: «Без проблем», значит, раньше делал нечто подобное. Его же интересовало что-то, чего зрители пока не видели». Сцена оказалась очень сложной в техническом плане, на подготовку и репетиции ушло несколько недель. Многое зависело от слаженной работы операторской группы, декораторов и специалистов по спецэффектам. Однако в итоге все получилось, и сцена стала самым зрелищным трюком во всем фильме.
Столь же тщательно кинематографисты подошли и к сценам автомобильных погонь. «Один из трюков был особенно сложен, поскольку мы снимали на натуре зимой, дорога была покрыта снегом, а местами – лужами, – объясняет Хотц. – На мокрой дороге машина ведет себя совершенно не так, как на сухом покрытии. Мы же хотели, чтобы в сцене снялась актриса, а не каскадер. При этом машина на полном ходу вырывалась на оживленную автостраду. Мы решили прибегнуть к технике, которую мы называем «наездник». В кадре была полнофункциональная машина, которая управлялась каскадером, сидящим на крыше. При этом актриса была в водительском кресле и делала вид, что управляет автомобилем сама».
Еще один трюк стал доступен благодаря новым технологиям. «Обычно в Голливуде в сценах столкновения машин снимаются каскадеры, – говорит Хотц. – Некоторые трюки выполняются на пониженной скорости, а впоследствии «разгоняются» на монтаже. Используя новейшие технологии, мы запустили неуправляемую машину с огромной скоростью, мне кажется, было не меньше 140 км/ч, и устроили аварию. Еще два года назад подобный трюк был бы невозможен».
Альварес хотел, чтобы Фой сама снималась во всех трюках, которые смогла бы выдержать. «У Клер не настолько богатый опыт в трюковых сценах, поэтому ей пришлось усердно потренироваться, чтобы справиться со всем, что мы ей уготовили», – улыбается Альварес.
Хотц продумал для Фой хореографию ведения боя с учетом особенностей ее героини. «Лисбет умна и использует это в поединках, – объясняет каскадер. – Там, где она не может одержать верх силой или опытом, она применяет хитрость и силу воли. Учитывая это, мы выстраивали все поединки, а героиня выглядела более реалистично».
09.11.2018 Автор: Артур Чачелов
Источник: Sony Pictures
"
