111 придирок. Режиссер сериала «Тени исчезают в полдень» о съемках картины
Премьера фильма «Тени исчезают в полдень» состоялась 14 февраля 1972 года. Это была шестая совместная работа троюродных братьев-свердловчан Валерия Ускова и Владимира Краснопольского. И один из первых советских сериалов. После успешного показа о режиссерах заговорили как о крепких мастерах. А дуэт «Усков — Краснопольский» на глазах зрителей становился брендом.
Почему на одну из главных ролей не хотели утверждать Петра Вельяминова? Кто мог сыграть Пистимею вместо Александры Завьяловой? Эти и другие секреты картины раскрыл в интервью АиФ.ru режиссер Владимир Краснопольский.
Статья по теме
Татьяна Уланова, АиФ.ru: Февраль 1972 года. Люди торопятся с работы, бросают домашние дела и усаживаются перед телевизором, чтобы назавтра обсудить увиденное с коллегами, друзьями. В чем секрет популярности телесаги?
Владимир Краснопольский: После показа прокурор Обнинска написал, что во время демонстрации фильма хулиганство и воровство свелось к нулю. Таких писем у нас сохранилось много. Во-первых, у фильма была замечательная основа — роман Анатолия Иванова. Бесконечно интересное чтиво, экранизировать которое — одно удовольствие. Во-вторых, глубокие, многоплановые персонажи. Живые люди, а не мазанные одной краской герои. Есть простор отношениям, судьбам. Зрителю всегда любопытно смотреть, как развиваются события, как проходит жизнь человека. Планировали снять 5 серий, но материал просто выпирал из рамок, и телевизионное начальство поддержало нашу просьбу сделать семь.
В-третьих, сроки производства, сам процесс — все было по-настоящему художественным. Критерии — кинематографические. Павильоны, натура, съемки с самолетов и вертолетов. В кадре была настоящая Русь, Сибирь. Марьин Утес, Марьины деревушки, где в 70-е годы еще не было электричества. В принципе, руки у нас были развязаны, деньги нам отпускали приличные, но и мы с Валерием понимали: снять надо так, чтобы зритель не разочаровался, не сказал, что роман Иванова — лучше. В результате после просмотра фильма в библиотеках все книги безвозвратно разобрали, а в магазинах их просто крали с прилавков.
В-четвертых, нам повезло с композитором. Удивительного русского человека Леонида Афанасьева рекомендовал наш педагог во ВГИКе Микаэл Таривердиев. Судьба у Афанасьева необыкновенная. Достойна отдельного рассказа. Многие фильмы мы делали вместе. Это был кладезь музыкальных тем и удивительных мелодий. Его музыка — несомненно, один из плюсов картины. Наконец, в-пятых, мы брали не тех актеров, что переходят из фильма в фильм, а новичков.
- Но в этом была и опасность!
- Не только! Нам не хотели утверждать Валерия Гатаева, Сергея Яковлева. Не говоря уже о Петре Вельяминове (актер происходил из древнего дворянского рода, девять лет провел в лагерях, до «Теней» нигде не снимался. — Авт.). Пришлось нам с Валерием писать бумагу, что, если часть сделанного материала худсовету не понравится, мы готовы переснять на свои деньги — с теми актерами, которых предложит начальство. К счастью, посмотрев, все единогласно согласились, что это наши будущие звезды.
- Удивительно, что на пути к славе вы случайно обнаружили книгу Иванова. Случайно увидели на свердловской сцене Петра Вельяминова.
- Разве жизнь не есть калейдоскоп случайностей? Хотя, соглашусь: судьба у нас счастливая. Помню, мы только начинали работать. Первый наш с Валерием фильм — «Самый медленный поезд». Приехали в Ростовскую область. И вдруг на съемочной площадке — подкова. Кричу: «Валер, посмотри, что я нашел!?» Даже фото сохранилось. В случае с «Тенями» Его Величество Случай тоже был на нашей стороне. Но мы ведь не просто поддавались ему — мы ездили, шли ему навстречу, искали. Нам нужны были лица, которые олицетворяли бы время.
- Хотя периоды-то вы показывали неоднозначные — потом, спустя годы, многое откроется и про гражданскую, и про коллективизацию.
- Мы были сами себе редакторами. Понимали, что можно, что нельзя. Но, когда все сняли, худсовет предъявил нам 111 замечаний. И стало понятно: все самое интересное, самое вкусное может быть вырезано. Спас нас Энвер Мамедов, первый заместитель Сергея Лапина, председателя Госкомитета по радио и телевещанию. Посмотрев картину, он собрал весь художественный совет ТВ, вызвал нас. Сидим с Валерием, переглядываемся. Ждем вердикта. Вдруг Мамедов достает бумагу с поправками худсовета, быстро просматривает и говорит: «Извините меня за этот жест. » И отправляет бумагу в корзину под столом. «Картина принята. И я подписываю ее готовность». Надо было снимать лица «опричников» в этот момент! Они же не могли пропустить кадр, где Борис Новиков, повернувшись к камере спиной, чешет зад и говорит: «Если ж. чешется, значит в Париже — дождик. » Хотя это просто народная «примета». К слову, следующая наша картина — «Вечный зов» — пролежала на полке пять лет, вторую часть не выпустили. Там были серьезные замечания политического, государственного порядка. А в «Тенях» — так, скорее, противные придирки. После этого фильма мы почувствовали, что уже окончательно встали на ноги.
- Для Петра Вельяминова картина стала «звездным часом», а для Александры Завьяловой — лебединой песней.
- Врачи говорили, что после такого сильного материала в её голове произошли кое-какие сдвиги, началась депрессия. Она отказывалась от ролей, стала несколько заторможенной.
- После такой роли может быть головокружение от успеха, а у нее — депрессия?!
- Ей приходилось очень «ломать» себя на съемках. Непросто все было. А перестали приглашать её, потому что она везде была бы Пистимеей. Позже и Вадима Спиридонова, великолепно сыгравшего в «Вечном зове», воспринимали исключительно как Федора. Успех — палка о двух концах.
- Неужели правда, что вместо Завьяловой могла сыграть Доронина? Вроде совсем разные актрисы.
- Мы рассматривали Доронину, потому что для роли нужна была красивая русская женщина, которая бы всех очаровывала, а внутри была гнилой. Доронина такую сделала бы, она прекрасная актриса. Но уже на первой встрече у нас возник конфликт. Мы по-разному видели роль. А между режиссером и актером все-таки должен быть консенсус.
- Отдельный герой в вашей саге — песня «Гляжу в озера синие».
- Помню, как мы записывали ее. Торжественный момент. Присутствуют композитор, автор сценария, поэт Игорь Шаферан. Оркестр взял первые ноты — а у нас уже слезы на глазах. Несколько раз Екатерина Шаврина начинала и. останавливалась, не в силах сдержать эмоции. И когда спела, еще долго не могла прийти в себя.
- Если бы сейчас вы перечитали роман Иванова и задумали снять «Тени» заново.
- Не знаю, как ответил бы Усков, но у меня даже камеры стояли бы на тех же местах, что и 45 лет назад. Мне кажется, мы тогда использовали все наши возможности — молодость, энергию, взаимопонимание с актерами. Сейчас таких фактурных почти не осталось. Теперь часто приходят, не зная текста, не понимая, что и как делать.
- Несколько десятилетий вы снимали с Валерием Ивановичем. И вдруг разошлись.
- Просто однажды решили: хватит получать одни постановочные и делить их пополам. Мы уже были классиками, о нас писали в книгах. А мы все вдвоем. В общем, посидели в Доме кино и пошли снимать: он — сериал «Две судьбы», я — «Нину». Так, с 2000 года и работаем по отдельности. Просто, чтобы никто не подумал, что мы поссорились, было решено сохранить бренд «Краснопольский — Усков». И в титрах по-прежнему две фамилии. Правда, периодически мы попадаем в неловкие ситуации: звонят ему и просят рассказать о фильме, который снял я. Или наоборот. А я же не могу сказать, что не только на съемках не был, но даже сценария не читал. Но выкручиваемся, поддерживаем друг друга советами. Так и напишите: у нас братские отношения, мы вместе — до конца жизни.
"
